Перегной из перебродивших чувств
Послужит удобрением для эго
Слова, слетевшие с невинных уст
Растопят хлопья внутреннего снега
Порочность вкрадчиво умна
Источников черпая заземление
На органе своём вращал вселенной времена
Зубами из бетона выгрызал умиротворение
Шестнадцать миллиардов глаз
Из сумрака хотят единого - на волю.
И пусть я - примитив, как по команде фас,
И это способ лишь справляться с болью,
Осознаю. Живу. Ращу из корня человека.
И собираюсь дать ветвям своим простор.
Или срубай меня для книг в библиотеку,
Или селитры подливай в мой кругозор.
Но помним - счастье не крадут,
На всех нас хватит ультрафиолета.
Взрастим гармонии животрепещущий уют
И навсегда замкнёмся в цикле лета.
Отступники, Иуды сна.
Деприваторы во имя "Мы".
Сладкая цветущая весна
Окутала внутри в цветы.
За гранью разума.
Вне категорий.
Эйфории метастазы.
Панацея боли.
Подобно мотыльку, влетающему в пламя,
Лампу ебучую или монитор,
Творю свою божественную волю,
Реализую свой хардкор.
Грызёт желание творить,
Высокопарно рушить все основы
И запрещают хаотично воду лить
Личные нейронные оковы
Я к вам пришел с кристально чистой пустотой
Основой для всего, чему подчинишь волю
Не ограненный мир материи простой
А мыслеформ бескрайних маковое поле
Я лжец и лицемер, конкретики пообещав
Дарю, виляя буквой форм, ваш личный смысл
Нет автора внутри, из текста он, пропав
Ушел мечты искать среди комплексных чисел.
Мне стало сложно упускать возможность вдохновиться
И информационный шум порой я принимал знамением выше
Случайности единой нитью связывал, лелея их крупицы
А теперь я в рациональном мире, но забыл, чем люди дышат
Любую истину я вижу искусительным искусственным обманом
Людей скорее не лжецами, а лишь жертвой глупости и скуки
И умирает то явление, что называют высшим планом
Теперь я просто таймер, бессмысленные сердца стуки
Паутины судеб пропитались сыростью и пылью
До великолепия дошёл процесс гниения наших сердец
Мы твари, имитировать способны этой гнилью
Мораль и совесть, и надеть из них венец
И с задранным ввысь флагом человеколюбия
Конвоем на расстрел ведём чужих детей
Для нас это обычная и скучная прелюдия
Совсем не важно, чем расчувствовать блядей
И эти строки я послал себе в висок
Как оголенный провод моё естиство
И самоисповеди этой ядовитый сок
Из вен и плоти лишь высасывает всё волшебство
Нейросеть Вселенной
Становится пластичной
Символ мнимой переменной
Субъективный, свой и личный
Нити информацией перегружают голову
Режу, плавно падая в собственное "Я"
И ведь забыл, что там внутри так здорово
Оторван, словно Солнце и Земля.
В притворствах лживых откровений
Подкрался, будто осознав всю суть терзаний
Тянуло алчно вглубь и без терпений
И трепет имитировал последствием стараний
Я лишь смысла убийца
Искренность - мой нож
Вера - гниение в двух лицах
Захочешь жить - впитаешь ложь.
Наверное, теперь - чужую.
Из сна проснулся в приторную явь
Как будто на десяток лет приблизив старость
Я море чувств хотел осилить вплавь
Не смог, подпроебался малость.
Логически, звучит так просто - отречение
Свести к нулю, как если бы себя я форматнул
Но всё вокруг кидает знаки и знамения
И подсознание кричит, как бешеный манул.
Перестало иметь смысл по утрам выглядывать из век
Реальность стерильна, пуста и кричит безнадёгой
А я лишь в ней типичный человек
Растоптан сам собой, вселенной, богом
Не верю в лучшее, ведь и оно - гнильё
И возникают мысли вновь вернутся к веществам
А людям лишь бы флагом вывесить всё грязное бельё
И я такой же. Обезличен. И привык к чужим слезам.
Чудесами раздувая эго как воздушный шар
Забыл, что это не космический корабль
И без атмосферы ледяным о землю пал
Когда осколками растаю то поползаю, как падаль.
Достоен кто-то большего, скажите?
Мнить самородком самосуть и выродком являться
Боль анастезируя привычно в страстном содомите
Я уничтожен полностью, хотя всего лишь жить пытался.
Сестрица навсегда, которая равна мне!
Изящна даже растворённая в тоске.
Порой ты спринтер от уюта к пустоте,
Но помни, что я рядом, даже если ты нигде.
И где-то за границей правил мы любых,
Нам так удобно быть счастливыми, больными.
Я люблю тебя, когда я трахаю других.
И я люблю тебя, когда ты спишь с другими.
Индульгенция подвид селфхарма
Напишут спойлер на ножах
И зарастёт народа травма
На истине, истерзанной в словах
Я брал и видел что незримо
Топтал свой разум сквозь астрал
Творил желание непоколебимо
Сразить всех иерархий пьедестал
И лишь одна мутация когда-то
Нам создала рецептор боли
И изменила мир приятный
На бесконечную погоню
Религия насаждает тайм-менеджмент слёз
Когда мне дороже моя реальность из грёз
И пусть нутро жжёт смысловой передоз
Мне теперь по колено параноидный психоз
Слепец сомнений, повернувший вспять,
В висках лишь ощущаю свёрла.
Пузырями алыми продолжает дышать
Надежды вспоротое горло.
Я выстроил неразрушимый ассоциативный ряд
Он существует за пределом мозга
Он манит, словно ритуал или обряд
Терзает, обладать им - слишком поздно
Я убеждал себя, что это суррогат
Я сам его придумал и сам создал
Но вспоминаю, как испорченный тоскою взгляд
Лишь в глубину засасывал все мои звёзды
Бездна неопределенности,
Будь со мной ласкова.
Пока я кормлю тебя -
Не пооткусывай пальцы.
Удаление скованности -
Огранение прекрасного.
Раскалённая мечта -
Остановка скитальца.
И та эйфория, что в запредельность так манит,
Гипотеза, дающая масштабный восторг,
Чужими глазами покровы боли срывает.
И совсем неуместен перед вечностью торг.
А теперь, эйфория, назови своё имя,
Обличи свою суть всей порочностью губ.
Хочешь, сегодня побудем святыми?
Хочешь, вместе сгниём, словно про́клятый труп?
И никак не узнать, кто источник явлений.
Кто приказал ощущать для души витамин.
Не панацея, но смена воззрений.
Кто же ты, Аня или габапентин?
Просторов чувств не топтанные тропы
Врастут в реальность сквозь меня.
Мне улыбаются смешные копы,
И растворяется беда.
Я слился в нежной страсти с юной леди.
Не тварь дрожащая, а демиург.
Пусть искренность и чистоту лелеят дети.
Ценны ведь лишь мурашки, пульса стук.
